Приключения лупоглазой девочки ))))

В 13 лет я была на ред­кость некра­си­вым ребен­ком: очень худой пры­ща­вый чер­вяк с боль­шой голо­вой и кри­вы­ми зуба­ми. Моя мама меня стес­ня­лась и весь пубер­тат­ный пери­од ста­ра­лась дер­жать меня подаль­ше от род­ных и зна­ко­мых, на все лето отправ­ля­ла меня в пио­нер­ский лагерь. Пио­нер­ский лагерь состо­ял из бара­ков с детьми, доми­ка адми­ни­стра­ции и четы­рех туалетов.

Туа­ле­ты состо­я­ли из кир­пич­ной буд­ки, ямы, закры­ва­ю­ще­го эту яму дере­вян­но­го насти­ла с дыр­ка­ми и гов­на с хлор­кой. Гов­но с хлор­кой воня­ли, поэто­му туа­ле­ты преду­смот­ри­тель­но стро­и­ли дале­ко от жилых поме­ще­ний и обса­жи­ва­ли их куста­ми. Девоч­ки дол­гое вре­мя дума­ли, что я маль­чик. В общем, со мной не дру­жи­ли. В ту роко­вую ночь полу­ноч­ный понос стал моим един­ствен­ным товарищем.

Поно­сил весь лагерь: зеле­ные фрук­ты, немы­тые руки пова­ра и вся­кое дерь­мо, кото­рое жра­ли пио­не­ры с голо­ду­хи дела­ли свое дело. Дыр­ки в туб­зи­ке были обга­же­ны рас­стро­ен­ны­ми желуд­ка­ми четы­рех­сот чело­век и девоч­ки ходи­ли срать пара­ми: одна гадит, дру­гая све­тит фона­рем, чтоб пер­вая не вля­па­лась в про­дук­ты рас­па­да пред­ше­ствен­ниц. Мне никто не хотел све­тить фона­рем, поэто­му в ту ночь я выси­ра­ла солян­ку в гор­дом оди­но­че­стве; в туск­лом све­те фона­ря были вид­ны толь­ко очер­та­ния, и, сидя над дырой, я сми­ри­лась с тем, что уже вля­па­лась в чье-то скольз­кое гов­но. Неожи­дан­но какая-то тень мет­ну­лась пря­мо на меня, я заора­ла, рез­ко дер­ну­ла неустой­чи­вым туло­ви­щем, ноги про­еха­лись по чье­му-то поно­су и я вошла в очко как хоро­шо сма­зан­ная гиль­за. Фак! Лету­чая мышь загна­ла меня по пояс в кучу дерь­ма, над голо­вой смут­но вид­не­лась очко, если кто-нибудь сей­час при­дет гадить, то поло­же­ние мое ухуд­шит­ся. Надо выбираться!

Через пол­ча­са, пых­тя и шепо­том руга­ясь матом, я дотя­ну­лась до очка рука­ми: это, блин, было слож­но… все твер­дые опо­ры были скольз­ки­ми, как суки! Ухва­тив­шись за края дыры, я под­тя­ну­лась и высу­ну­ла баш­ку: от све­же­го воз­ду­ха закру­жи­лась голо­ва и я удер­жа­лась на заво­е­ван­ных пози­ци­ях толь­ко волей к сво­бо­де. Под­тя­ну­лась еще и опер­лась на лок­ти: нуж­но за что-то ухва­тить­ся, чтоб не соскольз­нуть. Все вокруг было склиз­ким, заце­пить­ся мож­но было толь­ко за попе­реч­ную дере­вян­ную бал­ку в полу­мет­ре от меня, я с остер­ве­не­ни­ем пыта­лась до нее дотя­нуть­ся, шипя от напря­же­ния: — Ну! Иди же сюда, сука! Дай, я до тебя дотянусь!..

Вдруг меня осле­пи­ла вспыш­ка све­та, потом какой-то не то вздох, не то стон, и глу­хой стук… я пере­сра­ла и сва­ли­лась обрат­но. Еще пол­ча­са… и я сно­ва над очком. Так. Тянем­ся? Есть! Я схва­ти­лась за пере­кла­ди­ну и вылез­ла на бетон­ный пол еле дыша от сча­стья. Отды­шав­шись, реши­ла переть к реке отмы­вать­ся. Мет­рах в пяти от туб­зи­ка валял­ся дирек­тор, рядом с ним валял­ся раз­би­тый фонарь… сдох что ли? Я пошла на реч­ку, отмы­лась как смог­ла, а потом позва­ла людей: может и не сдох еще, спа­сти можно.

Утром нам ска­за­ли, что у дирек­то­ра слу­чил­ся удар, вер­нул­ся в лагерь он толь­ко под конец сме­ны. Гово­рить он не мог, сидел весь день на веран­де и ему нра­ви­лось, когда к нему ходи­ли дети. Я наве­ща­ла его часто, он меня осо­бен­но любил… ведь имен­но я тогда позва­ла к нему людей.

На сле­ду­ю­щий год мы узна­ли, что перед смер­тью дирек­тор нена­дол­го при­шел в себя. Он ска­зал, что в ту ночь он обхо­дил тер­ри­то­рию, слу­чай­но услы­шал стран­ное пых­те­ние в туа­ле­те и открыл дверь. На него из зло­вон­ной дыры лез адский гов­ня­ный лупо­гла­зый чер­вяк, тянул к нему щупаль­ца и шипел: — Ну-у‑у… Иди же сюда‑а… ссссука‑а… Дай, я до тебя дотянуссссь!..

Нажми­те для оценки
[Все­го: 0 Сред­нее: 0]

Оставьте комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.